У судьбы наград не просят

Самый красивый врач

Слава Богу, что живёт в людских душах человеческая благодарность. И поэтому не всё ещё, видимо, потеряно в нашем воинственном мире.

Сколько уж минуло с первой весны Победы. По сей день люди, разлучённые войной, ищут друг друга. И не только те, кто был в одном окопе. Но и такие, которых война поделила на своих и врагов.

Бывший советский военнопленный, немецкий инженер Конрад Гарниш через сорок лет после войны, с 1980-х, занялся поисками одной красивой русской женщины по имени Нина. Почему? Она выходила его, полуживого, пленного врага, содержавшегося в специальном лазарете где-то в Украине.

История давняя. Я прикоснулся к ней в начале 1990-х, будучи внештатным корреспондентом международной газеты для соотечественников за рубежом «Голос Родины». В те годы К. Гарнишу было уже больше семидесяти. Будучи на пенсии и вдовцом, он помогал церковной общине небольшого старинного немецкого села (посёлка) Фреклебен, что в земле Саксония-Анхальт. Село входит в состав района Ашерслебен-Штасфурт.

Оказывается, первыми из русских в селе побывали казаки атамана Матвея Платова. Это случилось осенью 1813 года. А вот следующим гостем – через 128 лет - был советский пленный, выпускник Архангельского театрального училища Николай Сысоев.

Гарниш внимательно отслеживал летопись родного села в течение нескольких десятков лет. В этом деле для фреклебенского краеведа-летописца не было мелочей - каждое событие в истории малой родины было под его контролем.

На Гарниша меня вывела наша бывшая соотечественница Анна Михайловна Абрагам, проживавшая на тот момент в Берлине. В 1942-м она попала в плен в Германию и родила здесь дочь, а в 1945-м «по призыву Сталина» вернулась на Родину, чтобы навестить старых родителей. Её трёхлетняя дочь осталась с мужем в Германии.

Поездка в Россию стоила Анне Михайловне ни много ни мало - шестнадцати лет в лагерях, на лесоповале. Она увидела вновь свою дочь только в 1961-м, уже при Хрущёве. Анну Абрагам выпустили на свободу и она живой вернулась в Германию. Последнюю весточку от Анны Михайловны из Берлина я получил в 2000 году…

                                                                                     Н. Сысоев (1949 г.)

Актёрская судьба

У нас с народным артистом России Виктором Сухоруковым на любительской сцене был единый наставник-режиссёр (правда, в разные годы), профессиональный актёр-фронтовик Николай Александрович Сысоев.

Сухоруков по сей день хранит в душе благодарность к Николаю Александровичу.

Всенародный лицедей научился у наставника упорству в преодолении трудностей и достижении целей, любви к жизни и творчеству, уважению зрителей…

Сысоев из архангельских мужиков. Родился он 22 октября 1921 г. в деревне Щильниковской Каргопольского уезда Архангельской области. Все его предки трудились в сельском хозяйстве. Дед по отцу был мельником (дожил до ста лет), отрок Коля ему помогал. А ещё мальчик хорошо рисовал. Мечтал быть актёром, но его родичи разрешили учиться «на художника».

В 1937-м поступил в театральное училище, успел проучиться два года. Подружился с девушкой - только начал осваивать роль жениха. В студенческие годы старался не пропускать ни одного спектакля местного Молотовского драматического театра. На одной из премьер познакомился, а потом и подружился с актёром театра Павлом Усовниченко, снимавшемся с 1935 года в кино. Судьбы Сысоева и Усовниченко в чём-то похожи. Павел служил в Армии, а когда началась Великая Отечественная война, ушёл на фронт. Командовал взводом разведчиков на Ленинградском и Волховском фронтах. Был тяжело ранен, награжден орденом Красной звезды.

Сысоев служил на Украине, при штабе полка, где пригодились его способности как художника. Чертил отчётные и оперативные карты, выполнял другую ответственную работу. В свободное время по предложению командования, разглядевшего актёрский талант бойца, участвовал в художественной самодеятельности подразделения. Как и Усовниченко, Николай окончил во время службы в РККА курсы младшего командного состава…

Уже в конце жизни, в начале 90-х, Николай Александрович попросил меня узнать о судьбе старшего товарища, с которым его разлучили годы войны и сталинских лагерей. После войны Сысоев вернулся к себе на родину, в Северодвинск, а Усовниченко после Победы поселился в Ленинграде и до конца жизни работал в театре имени Ленинского комсомола, где в 1980-1990-е играл ореховозуевец Виктор Сухоруков. Кстати, в начале в 1989-го я приезжал в Ленком к Сухорукову по просьбе Н.А. Сысоева.

Актёр Павел Усовниченко участвовал в двадцати фильмах. Сыграл немало интересных ролей: Валько в «Молодой гвардии», Сковородникова в «Двух капитанах», Хопрова в «Поднятой целине», Маслобоева в «Униженных и оскорбленных».

Ещё до войны Усовниченко снялся в кино - сыграл в фильме «Половодье» (роль Сашко). Картина прошла незамеченной, поэтому можно сказать, что кинозрители познакомились с актером только в 1955 году - после выхода замечательной киноленты «Максим Перепелица», где Усовниченко исполнил роль старшего лейтенанта Ветрова. К сожалению, талантливый актёр прожил всего 48 лет, его не стало в январе 1962 года, в Ленинграде. Николай Александрович в это время переехал из Ивановской области в Орехово-Зуево…

                                                                             Павел Усовниченко

В Великую Отечественную Сысоев воевал на территории Украины.

Его полк попал в окружение. Сысоев был контужен и попал в плен. Его запишут в «пропавшие без вести». Его ждали концлагерь и смерть. Но ему повезло.

Небольшого роста, скорее напоминавший подростка, чем воина, Николай сумел надёжно спрятать свои воинские документы и форму, сошёл за гражданского. И был направлен фашистами в Германию на работу. Попал к немецким небогатым фермерам Штройбелям в древнее село Фреклебен. Семья Штройбель, по-своему недолюбливая Гитлера и гитлеровцев, симпатизировала русскому юноше, прозванному за цвет волос «Колей Серебрянским». Когда же паренёк во время полевых работ серьезно повредил ногу, они отправили его в больницу на операцию и в дальнейшем тоже заботились о его здоровье.

Весной 1945-го Сысоева освободили союзники-американцы. Николай вновь надел военную форму. Американцы агитировали уехать в США, пугали ГУЛАГом. Но бывший пленный решил вернуться на Родину. Попав к нашим, прошёл спецпроверки НКВД.

 Вернулся в родные пенаты, жил в городе Молотовске (бывшем посёлке Судострой). Продолжил начатую до войны творческую деятельность, работал художником в Молотовском городском драматическом театре. Позже, в 1957 году, театр переименовали в «Северодвинский».

Фронтовик планировал сделать то, что не удалось перед войной – жениться. Но судьба опять распорядилась по-своему. У Сысоева вышло, как у известного поэта-фронтовика Михаила Танича, несколько лет после «отсидки» вынужденного жить с семьёй в Орехово-Зуеве, рядом с пресловутым «101-м километром».

Как-то после одной-другой рюмашки Сысоев невзначай похвалил в разговоре с коллегами Германию, её дороги, технику, «хороших немцев-фермеров»… А ещё поделился своими воспоминаниями о страшной бойне лета 41-го, об отступлении Красной армии, огромных потерях среди товарищей-однополчан…

Кто-то из «доброжелателей» об этом донёс. И после Победы Сысоеву не суждено было на воле завести собственную семью.

Прямо из театра, после вечерней репетиции, 24 апреля 1947-го, двадцатипятилетнего Николая Сысоева забрал чёрный воронок. Сначала пять месяцев его держали в СИЗО. Следователи кололи Колю. В конце-концов фронтовика обвинили в антисоветчине и впаяли печально знаменитую статью 58-10 УК РСФСР – «за антисоветскую пропаганду и агитацию».

За четыре дня до 26-летия, 18 октября, Архангельский областной суд приговорил его к лишению свободы сроком на семь лет в исправительно-трудовом лагере.

Первое время в лагере бывшему фронтовику, актёру и художнику театра было очень не сладко, потом лагерное начальство разрешило Сысоеву принимать участие в художественной самодеятельности. До войны не выносивший курения папирос, зек Сысоев начал нещадно «смолить». Впоследствии это сказалось на его здоровье, после вынужденной операции на лёгких, одно из них было удалено. При больших нагрузках актёру стало трудно выступать на профессиональной сцене. И в начале 1960-х он, посоветовавшись с супругой, принял решение переехать на постоянное место жительство в подмосковное Орехово-Зуево, где к тому времени открылся любительский народный драматический театр – спутник МХАТ имени Горького. С 1961 г. труппой руководил москвич Юрий Гринёв – одарённый ученик народного артиста СССР Юрия Завадского. Он на год был младше Сысоева. Николай Александрович сразу нашёл с ним общий язык и долгое время работал заведующим постановочной частью, совмещая это ответственное дело с актёрским ремеслом. Одно время руководил и молодёжной студией театра, где среди студийцев однажды появился и школьник Виктор Сухоруков.

Режиссёр Гринёв доверял Николаю большие роли в спектаклях, с которыми ореховозуевцы не раз выступали под бурные аплодисменты на мхатовской сцене. В те годы Сысоев подружился с режиссёром МХАТа, заслуженным артистом РСФСР Владимиром Николаевичем Богомоловым – одним из кураторов народного театра. К нему на занятия драмкружка ходил юный Володя Высоцкий.

                                                             Н. Сысоев. Роль из спектакля

Заслуженный артист скончался незадолго до Сысоева – летом 1993-го - и Николай Александрович, общаясь с друзьями в больнице весной 1994-го, постоянно вспоминал Богомолова. Порою Николаю Александровичу казалось, что покойный актёр и педагог МХАТа находится среди нас.

Долгие годы партнеры по Орехово-Зуевскому народному театру даже не догадывались, что бывший профессиональный драматический актер - играл в театрах Иванова, Кинешмы, Борисоглебска - Николай Сысоев работает на сцене с одним легким. Что более трёх лет он пробыл в немецком плену (дважды пытался бежать) и по навету доносчика отбыл семь лет в концлагере в родной Архангельской области вплоть до реабилитации (частичной) в 1954-ом.

Всё это пережитое мастер искусно скрывал под маской обаятельного комика-простака. А всего он сыграл на театральных подмостках более ста разноплановых ролей. И, несмотря на удары судьбы, оставался общительным и доброжелательным человеком. С неизменным чувством юмора.

Сысоева полностью реабилитировали только 28 июня 1990 года, признали его права как незаконно репрессированного. Восстановили в правах участника Великой Отечественной войны, вручили положенные удостоверение и боевую награду (орден Отечественной войны второй степени).

Актёрские способности Сысоева высоко ценили главные режиссеры прославленного драматического театра-спутника МХАТ им. Горького - заслуженные работники культуры

России Юрий Гринев и Геннадий Каретников. Его игре в своё время дала высокую оценку народная артистка СССР Ангелина Степанова.

Осенью 1991 года Орехово-Зуевский народный драматический театр торжественно отметил 70-летие Сысоева. Ветерана сцены поздравил председатель Союза театральных деятелей России, народный артист СССР Михаил Ульянов.

...Николая Александровича не стало в мае 1994 года. За полгода до своей кончины он потерял единственного сына, Володю - талантливого режиссёра и педагога, в котором актёр души не чаял. Сысоев-младший с пионерского возраста стал активным в общественных делах и в творчестве, ещё подростком выступал в передачах Всесоюзного радиовещания, на сценических площадках города и области. Окончил педагогический институт, преподавал в школах, даже был сотрудником инспекции по делам несовершеннолетних. В конце 1970-х, когда отец сильно болел, заменял его года два на посту режиссёра театральной студии при Доме культуры на площади Пушкина в Орехово-Зуеве. Однако, у Владимира Николаевича была одна беда – в какое-то время он начал злоупотреблять алкоголем. Николай Александрович считал, что в этом виновата его жена Татьяна. Так это, или не так, но Сысоев добился их развода…

Немногим раньше супруга скончалась приёмная мать Володи Сысоева Руфина Сергеевна. Она была родной сестрой матери Владимира. Так уж случилось, что сын Сысоева родился на территории исправительно-трудового лагеря за два года до выхода Николая на свободу, в 1952-м. Жена Зинаида (тоже отбывавшая наказание в ИТЛ) вскоре после родов умерла - порок сердца. Родную мать Володе по-настоящему на долгие десятилетия заменила родная тётя...

Незадолго до своей смерти, Николай Александрович выразил желание послать весточку немецким фермерам, которые относились к нему, как к сыну. Попросил меня помочь с переводом писем. А я в свою очередь обратился за помощью к бывшей своей учительнице по немецкому языку из школы № 15 г. Орехово-Зуево, весьма неравнодушной женщине, Наталье Михайловне Ерошиной. От имени Сысоева мы отправили письмо жителю немецкого села Фреклебен Конраду Гарнишу. Он и разыскал всех здравствующих из фермерской семьи Штройбель. Затем помогал им в переписке с Николаем Александровичем. Гарниш сообщил нам, что старики Штройбель скончались в 1977 году, в добром здравии находились их сыновья, которые не забыли «Колю Серебрянского».

В результате заочного общения немцы пригласили фронтовика посетить Германию. Надо было видеть, как Николай Александрович воспрял духом, по-хорошему волновался, был настроен ехать в Германию.

Да, видно, не судьба. Смерти - одна за другой - самых близких людей, жены и единственного сына, подорвали без того слабое здоровье. Предчувствуя, что дни сочтены, Николай Александрович дал мне денег, чтобы я заказал ему крест на местном заводе. Но через некоторое Николай Александрович позвонил мне и сообщил, что бывшая невестка Ира, вдова Володи, примирилась с ним и обещала ухаживать, деньги надо отдать ей – она также берётся организовать похороны. Когда я пришёл домой к Сысоеву, у него находилась Ирина. Николай Александрович лежал на постели, он не вставал уже несколько дней. Я отдал деньги, Ирина обещала ухаживать за больным.

Прошло несколько недель. Ирина (работавшая завучем в одной из школ соседней Владимирской области) увезла его к себе. Потом в то место приезжали коллеги актёра по Орехово-Зуевскому драмтеатру. Ели нашли Николая Александровича в какой-то хибаре, по другому не назовёшь, голодного, холодного… Видимо, так, надев маску дружелюбия, Татьяна решила отомстить бывшему свёкру. Вскоре он скончался. В церковной ограде сельского кладбища на Владимирщине его могила почему-то располагалась поперёк по отношению к другим могилам. А супруга и сын Сысоева остались лежать на старом Малодубенском кладбище подмосковного Орехово-Зуева. Через некоторое время мне рассказали, что Ирину зарезала собственная родная дочь Зина, любимая внучка Николая Александровича. «За что?» - я не допытывался.

                                                                     Н. Сысоев. Роль из спектакля

Голубовский рудник

«Как помочь гражданину Германии в его безуспешных поисках?» - ломал я голову. Гарниш успел уже состариться, пока искал ту очаровательную брюнетку, бывшего советского врача. Жива ли она? Да и не было уже самого государства с названием «СССР», переименованы многие населённые пункты, Украина вышла из состава былого великого Союза.

Первым делом я рассказал о судьбе Конрада Гарниша в «Голосе Родины», затем обратился в ФСК (Федеральную службу контрразведки России), преемницу КГБ. Разослал письма в некоторые редакции газет Украины. С просьбой напечатать информацию бывшего немецкого инженера.

В начале сентября 1994-го пришёл ответ из Центрального архива ФСК РФ (Федеральной службы контрразведки России, в 1993-1995 гг., ныне - ФСБ, прим. автора). В нём говорилось, что сотрудниками была проведена тщательная проверка по материалам Центрального архива, а также архива МВД РФ и Центра хранения историко-документальных коллекций - ЦХИДК (бывшего Особого архива). Кроме того, поиски проводились и в Украине: в архиве республиканского Управления службы безопасности по Донецкой области и Государственном архиве Донецкой области.

В результате на свет появилась небольшая бумажка. Документальное подтверждение того, что Конрад Гарниш действительно, с 29 января по 25 августа 1946 года, находился в военном лазарете № 6009. Однако, материалов самого лазарета и каких-либо сведений о разыскиваемой женщине - лечащем враче обнаружено не было. Поиски затрудняло ещё и отсутствие точной информации о том, где же всё-таки размещался спецлазарет.

Потом, как иной раз бывает в жизни, случилось чудо.

18 августа 1994 г. мою информацию о разыскиваемом «ангеле в белом халате», опубликовала «Луганская правда». Легендарная Нина всё-таки нашлась. В начале ноября 1994 г. из небольшого украинского городка Кировск прилетело письмецо. Худенький конвертик со сложенным вдвое листком из блокнота. Убористый почерк принадлежал бывшей заведующей отделением того самого «спецлазарета» № 6009 посёлка Голубовский рудник. Отправитель: Нина Николаевна Агеева, 1921 года рождения. По взлетающим строчкам я читал её радостное волнение. От неё я узнал, что в 1942 году посёлок оккупировала немецкая армия, а освободила его советская - 3 сентября 1943 года. На территории посёлка в 1944-1962 годах образовался Голубовский район. А уже с 1962-го бывший посёлок становится городом областного подчинения Кировск (возле железнодорожной станции Голубовка). Немудрено, что бывший военнопленный немец не мог найти адресата.

В письме разыскиваемая поведала, как её пригласили на радио Луганской области с просьбой рассказать о работе в медучреждении в годы войны, о спасённом немце. Звонили многие знакомые, друзья. Искренне поздравляли. Событие по-настоящему растрогало пожилую женщину. Хотя, по её признанию, она и раньше много раз получала письма с благодарностью из разных городов мира. К примеру, от матери одного пленного итальянца, проходившего лечение у неё же в отделении. Выступая на радио и на страницах газеты, Нина Николаевна обратила внимание земляков на то, что к военнопленным медработники относились всегда гуманно и делали всё, чтобы восстановить их здоровье. Конрад не был исключением. Персонал в госпитале был молодым, преимущественно двадцати - двадцатидвухлетние, привлекательные девушки. Было в кого влюбиться.

Сами пленные не раз говорили: «В немецкий госпиталь собрали всех красивых девушек Украины». В конце своего обращения Нина Николаевна попросила меня сообщить ей адрес К. Гарниша.

«Вроде бы всё по фактам совпадает, а вдруг он не меня ищет, надо бы уточнить» - добавила она в письме. Больше мы с этой женщиной в переписку не вступали. Правда, Гарниш поблагодарил за содействие.

Вместо эпилога

Почти через пятнадцать лет после описываемых выше событий, летом 2010-го, я приехал на Украину, в Донецкую область, чтобы решить свои личные вопросы.

Через случайные встречи и беседы с друзьями моей супруги Екатерины я вышел на связь с внучкой Н.Н. Агеевой - Еленой, проживавшей на тот момент в Москве. Она рассказала, что долгожданное свидание её бабушки и Конрада Гарниша всё-таки состоялось. В мае 1995 года. На родине Агеевой в Кировске (Луганске). Старый немец был так растроган встречей, что пригласил Нину Николаевну в гости в немецкий посёлок Фреклебен. Она, конечно, поблагодарила Гарниша, но ехать всё-таки вежливо отказалась. После встречи они обменивались письмами.

На следующий год, в январе 2011-го, приехав из России к родственникам моей супруги на Донбасс, мы отправились с ней в соседнюю Луганскую область и посетили могилку Нины Николаевны Агеевой. Её не стало в 2003 году. Знала бы она, какая беда случится с её Родиной в 2014 году, и какую зловещую роль будут играть в судьбе Украины здешние фашисты - нацисты…

Евгений Голоднов